Неточные совпадения
Слабо теплившиеся неугасимые лампады бросали колеблющийся свет кругом, выхватывая из окружающей
темноты глубокую резьбу обронных риз, хитрые потемневшие узоры басменного дела, поднизи из жемчуга и цветных камней, золотые подвески и ожерелья.
Приехав часов в девять вечером в Петербург, я взял извозчика и отправился на Исаакиевскую площадь, — с нее хотел я начать знакомство с Петербургом. Все было покрыто
глубоким снегом, только Петр I на коне мрачно и грозно вырезывался середь ночной
темноты на сером фонде. [основании (от фр. fond).]
Через час ночь окончательно вступит в свои права и принудит остановиться. Итти в
темноте наугад целиною по
глубокому снегу трудно для здоровых людей, но совершенно не по силам было для нас, утомленных такой длинной и тяжелой дорогой. И днем-то мы часто сбивались с главного русла и залезали то в старицу, то в смежную протоку.
Ночь была полна
глубокой тишиной, и
темнота ее казалась бархатной и теплой. Но тайная творческая жизнь чуялась в бессонном воздухе, в спокойствии невидимых деревьев, в запахе земли. Ромашов шел, не видя дороги, и ему все представлялось, что вот-вот кто-то могучий, властный и ласковый дохнет ему в лицо жарким дыханием. И бы-ла у него в душе ревнивая грусть по его прежним, детским, таким ярким и невозвратимым вёснам, тихая беззлобная зависть к своему чистому, нежному прошлому…
Медь поёт робко и уныло, — точно кто-то заплутался в
темноте и устало кричит, уже не веря, что его услышат. Разбуженные собаки дремотно тявкают, и снова город утопает в
глубоком омуте сырой тишины.
Этот разговор продолжался еще около часа и, по-видимому, произвел на Андрея Ефимыча
глубокое впечатление. Он стал ходить во флигель каждый день. Ходил он туда по утрам и после обеда, и часто вечерняя
темнота заставала его в беседе с Иваном Дмитричем. В первое время Иван Дмитрич дичился его, подозревал в злом умысле и откровенно выражал свою неприязнь, потом же привык к нему и свое резкое обращение сменил на снисходительно-ироническое.
Иногда, лёжа в
темноте на своей кровати, он вслушивался в
глубокую тишину, и ему казалось, что вот сейчас всё задрожит вокруг него, повалится, закружится в диком вихре, с шумом, с дребезгом. Этот вихрь завертит и его силою своей, как сорванный с дерева лист, завертит и — погубит… И Лунёв вздрагивал от предчувствия чего-то необычайного…
Он был рад предложению; он не мог бы теперь идти к себе один, по улицам, в
темноте. Ему было тесно, тягостно жало кости, точно не по улице он шёл, а полз под землёй и она давила ему спину, грудь, бока, обещая впереди неизбежную,
глубокую яму, куда он должен скоро сорваться и бесконечно лететь в бездонную, немую глубину…
— Ну-у… — сказал Тит, и я почувствовал в
темноте, что Тит смотрит на меня с
глубоким вниманием…
В бреду Саша. Вскрикнув, он бросается к Еремею, падает на колени и прячет голову в полах армяка: словно все дело в том, чтобы спрятать ее как можно
глубже; охватывает руками колени и все
глубже зарывает в
темноту дрожащую голову, ворочает ею, как тупым сверлом. И в густом запахе Еремея чувствует осторожное к волосам прикосновение руки и слышит слова...
Колесников скончался, не приходя в себя, около двух часов ночи. Саша и матрос, работая по очереди, в
темноте выкопали
глубокую яму, засыпали в ней мертвеца и ушли.
Она повернула свою голову ближе ко мне и, показалось мне в
темноте, подперлась рукой. Может быть, меня рассматривала. Как жалел я, что не мог разглядеть ее глаз. Я слышал ее
глубокое дыханье.
Плис на шапке был гнилой, и именно потому, что накануне Акулина старательно зашила его в прорванном месте, он разлезся с другого конца, и именно то движение, которым Поликей, сняв шапку, думал в
темноте засовать
глубже под хлопки письмо с деньгами, это самое движение распороло шапку и высунуло конверт одним углом из-под плису.
Каждый раз, когда ветер, напирая на стекла и потрясая ими, бросал в них с яростной силой брызги дождя, Михаленко
глубже прятался головой в подушку и наивно, как это делают в
темноте боязливые дети, закрещивал мелкими быстрыми крестами все щелочки между своим телом и одеялом.
В
темноте слышались его
глубокие вздохи, однообразный, непрерывный и торопливый шепот и глухой стук его лба о пол.
Была
глубокая ночь, и никогда, никогда еще не было такой
темноты!
Я выглянул наружу. Снег продолжал валить хлопьями, в воздухе белело. За горами занималась уже, вероятно, заря, но сюда, в
глубокую теснину, свет чуть-чуть преломился, и
темнота становилась молочной. Возок покачивался, ныряя в этом снежном море, и трудно было бы представить себе, что мы действительно подвигаемся вперед, если бы сквозь мглу не проступали призрачные вершины высокого берегового хребта, тихо уплывавшего назад и развертывавшего перед глазами все новые и новые очертания…
Около Наседкина зашелестело шелком женское платье. Высокая дама в простом черном костюме прошла вперед, к самому клиросу, и стала в
глубокой нише, слившись с ее
темнотой. Но на мгновение Иван Вианорыч успел разглядеть прекрасное белое лицо и большие печальные глаза под тонкими бровями.
Я не спал…
Глубокий мрак закинутой в лесу избушки томил мою душу, и скорбный образ умершей девушки вставал в
темноте под глухие рыдания бури…
В
темноте, вслед за тускло-мигавшими огоньками фонарей, длинным рядом двигались человеческие фигуры. На рогожках да на носилках солдаты выносили покойников из села на отдаленный пустырь, где только что рыть кончили
глубокую общую могилу.
Он только
глубже спрячется в
темноту и неподвижно будет смотреть на человека слепым, беспощадным своим взглядом.
Оба, он и солдат, тихо пробираются к носу, потом становятся у борта и молча глядят то вверх, то вниз. Наверху
глубокое небо, ясные звезды, покой и тишина — точь-в-точь как дома в деревне, внизу же —
темнота и беспорядок. Неизвестно для чего, шумят высокие волны. На какую волну ни посмотришь, всякая старается подняться выше всех, и давит, и гонит другую; на нее с шумом, отсвечивая своей белой гривой, налетает третья, такая же свирепая и безобразная.
Как будто в гладком полу освещенной залы открылся люк, и ступеньки шли вниз, — тум-тум-тум! — и я спускался все
глубже и в смятении вглядывался в просторную
темноту, полную живой тайны.
Долго смотрели. И вдруг я почувствовал, — мы с нею разговариваем! Не словами, а тем, что лежит в
темноте под словами и мыслями. Да, это есть в ней так же, как во мне. Такое же
глубокое, такое же важное. Только у меня над этим еще бледные слова-намеки, несамостоятельная мысль, растущая из той же
темноты. Но суть одна.
Вечером, воротившись от Маши, я сидел в
темноте у окна. Тихо было на улице и душно. Над забором сада, как окаменевшие черные змеи, темнели средь дымки молодой листвы извилистые суки ветел. По небу шли черные облака странных очертаний, а над ними светились от невидимого месяца другие облака, бледные и легкие. Облака все время шевелились, ворочались, куда-то двигались, а на земле было мертво и тихо, как в
глубокой могиле. И тишина особенно чувствовалась оттого, что облака наверху непрерывно двигались.
Я лежал на копне. В небе теплились звезды; с поля, из-за кустов, несло широким теплом; в лесу стоял глухой, сонный шум. Тело, неподвижное и отяжелевшее, как будто стало чужим, мысли в голове мешались, и мешались представления. Стройная осинка, стройная Донька, обе робко и покорно смотрящие в
темноту… Милая, милая! Сколько в ней
глубокого, несознанного трагизма, и сколько трагизма в этой несознанности!
Нинка постояла, глядя на ширь пустынной площади, на статую Тимирязева, на густые деревья за нею. Постояла и пошла туда, в
темноту аллей. Теплынь, смутные весенние запахи. Долго бродила, ничего перед собою не видя. В голове был жаркий туман, тело дрожало необычною,
глубокою, снаружи незаметною дрожью. Медленно повернула — и пошла к квартире Марка.
Была
глубокая ночь. Ярко и молчаливо сверкали звезды. По широкой тропинке, протоптанной поперек каолиновых грядок, вереницею шли солдаты, Они шли тихо, затаив дыхание, а со всех сторон была густая
темнота и тишина. Рота шла на смену в передовой люнет. Подпоручик Резцов шагал рядом со своим ротным командиром Катарановым, и оба молчали, резцов блестящими глазами вглядывался в
темноту. Катаранов, против обычного, был хмур и нервен; он шел, понурив голову, кусал кончики усов и о чем-то думал.
Уже наступала ночь, и в
темноте я заблудился, и всюду меня встречала широкая вода, казавшаяся
глубокой; испугавшись, я зашагал прямо по лужам и был счастлив, когда затемнела каменная пирамида — по случайности я вышел как раз к тому месту берега, куда был прибит волнами труп Елены.